Мы подошли к главному событию в жизни нашего Храма – день памяти Святых Первоверховных Апостолов Петра и Павла. Мы называем Апостолов наших небесными покровителями, помощниками и молитвенниками. Мы восхищаемся их подвигами и трудами в деле благовестия Евангелия, но крайне мало говорим об их личном подвиге. А ведь Церковь их именует в первую очередь – Святыми. Очень часто это понятие не понимается большинством людей. Святость воспринимается как достояние не многих, как отвлеченный элемент. Святость - норма жизни в Церкви, к которой призван каждый христианин. Жить в Церкви — значит быть святым, «Будьте святы, потому что Я свят» (1 Пет. 1, 16). Господь создал человека по Образу и Подобию своему, подобие Божье состоит в бесконечном нравственном совершенствовании. Уже на первых страницах Священного Писания содержится мысль о том, человек должен достичь обожения, Богоуподобления. «Христос дал тебе власть уподобляться Ему, — пишет святитель Иоанн Златоуст, — не страшись, слыша это, страшно не быть таковым». Святость — это дар Духа Святого, и каждый христианин, питаемый таинствами Церкви, в той или иной степени пользуясь этими дарами, освящается. «Верх святости и совершенства состоит не в совершении чудес, но в чистоте любви», - говорит преп. Кассиан Римлянин. «Человек делается сыном Божиим только когда становится святым, - говорит Святитель Григорий Богослов, - Святые... как граждане небесные служат Богу среди земнородных. В неутомимой борьбе преодолевают они плотские похоти, и свое тело, по воле Господа, делают сосудом святыни. Душевные силы они направляют к духовным созерцаниям и становятся обителью Бога, чтобы Он обитал в них». Лик святых Православной Церкви — это отнюдь не доска почёта, где количество заслуг пропорционально уровню святости. Это многообразие путей раскрытия образа Христова в отдельной личности. Церковь живёт в мире людей и взаимодействует с ним. Мерой всех вещей сегодня является человек и его отношение к вещам. Из предпочтений и ценностей современного человечества очевидным становится не только отход человека от Бога, но и потеря человеком человечности. Египетский святой Антоний Великий будто описывает наше время, говоря, что здравый смысл воспринимается как болезнь, разврат называется любовью, а грабёж и жестокость считают добродетелями. Человек, отступив от Бога, забыл, на Кого он похож, и не захотел идти по пути освящения своей природы, своего преображения во Христе. Он увидел вокруг себя дикий мир природы и стал уподобляться ему — гороскоп тому прямое подтверждение. По слову апостола Павла, он стал «служить твари вместо Творца», и славу нетленного Бога изменили в образ, подобный тленному человеку, и птицам, и четвероногим, и пресмыкающимся, то и предал их Бог в похотях сердец их нечистоте, так что они сквернили сами свои тела (Рим. 1, 23–24). «Человек тогда является человеком, когда причащается Божественной жизни, исполняя себя как образ и подобие Божие», — немного, может, дерзко выразился отец Иоанн Мейендорф. То есть святость — это просто норма человеческой жизни. Ведь только Бог за всю историю человечества смог стать Человеком в полном смысле этого слова. И в этом таинстве вочеловечения возможна та обратная связь, которая характеризует Церковь как источник святости. «Когда Бог стал человеком, — пишет преподобный Иустин Попович, — нет ничего Божественного, что не могло бы стать человеческим». «Со святостью Бог соединил великолепие, потому что нет ничего великолепнее святого...потому что во святых почивает Бог как Святой. Потому-то Он ставит их не перед лицом Своим, а принимает в собственное святилище и делает Своими сожителями и общниками Своей славы Царства», - говорит преп.Ефрем Сирин. На этом качестве основывается практически всё аскетическое учение о святости в Православии. И смысл его очень точно и ёмко выразил святой Максим Исповедник: «Это превращение (обожение), цель всей духовной жизни и аскетизма — не есть приобретение сверхъестественных или чуждых человеку качеств, но восстановление тех качеств, которые были нам свойственны со времени творения». Церковь не отделяет святых от грешников, но, наоборот, скрепляет любовью и состраданием. Святой человек — это любовь, и мыслит он любовью. Поэтому, когда преклоняешься перед образом святого, напрашивается мысль: как много счастья я потерял, живя не так, как они! Как многому я в жизни учился, но не научился главному — любить так, как они. И всё то, что казалось мне непостижимым ореолом святости, оказалось просто нормой человеческой жизни, которой я не живу.
