– Святой Николай Охридский о месте Христа в Европе –

I. Слово, которое поражает

«Если бы истории трёх последних веков – XVIII, XIX и XX – можно было дать идеально подходящее название, то это было бы не что иное, как «судебная тяжба между Европой и Христом», ибо за последние три сотни лет в Европе не случилось ничего, что не касалось бы Христа-Бога. В этом судебном процессе между Христом и Европой на деле происходит следующее:

Христос говорит Европе, что она крещена Его именем, и что надо оставаться верующей Ему и Его Евангелию. На это ответчица Европа говорит:

– Все религии равны. Так говорили французские энциклопедисты. И никто не может быть принуждён верить в одно или другое.

Европа дозволяет все религии, как народные суеверия, в соответствии со своими излюбленными империалистическими интересами, сама же при этом не следует ни одной из религий. И, когда она достигнет своих политических целей, быстро она тогда рассчитается с этими суетными народными верованиями.

Христос с болью вопрошает:

– Как вы, люди, можете жить одними лишь вашими империалистическими, материалистическими интересами, одною лишь животной приверженностью к пище телесной? Я хотел сделать вас богоподобными и детьми Божьими, но вы бежали прочь, и предались делам, подобным делам подъяремной скотины.

На это Европа отвечает:

– Ты устарел. Вместо Твоего Евангелия открыли мы зоологию и биологию. И знаем теперь, что мы – не потомки Твои и Отца Твоего небесного, а потомки орангутанга и гориллы, потомки обезьяны. Теперь мы совершенствуемся и этим достигаем богоподобия, поскольку не признаём иных богов, кроме самих себя.

Христос говорит:

– Вы ещё более жестоковыйные, чем древние иудеи. Я поднял вас из мрака варварства к небесному свету, а вы снова идёте назад во тьму, как слепец – в грязь. Я пролил кровь Свою за вас. Я показал вам Свою любовь тогда, когда все ангелы отвернулись от вас, не в силах выносить зловония ада вашего. И вот, тогда, когда были вы во тьме, Я один был с вами, чтобы очистить и просветить вас. Итак, не будьте теперь неверующими, иначе вернётесь снова в эту постылую тьму.

Европа с тонкой улыбкой на устах восклицает:

– Прочь от нас. Мы не признаём тебя. У нас греческая философия и римская цивилизация. Хотим свободы. У нас есть Университеты. Наша путеводная звезда – Наука. Наш девиз: свобода, равенство и братство. Наш разум – бог из богов. А ты азиат. Мы отрекаемся от тебя. Ты всего лишь древняя дедовская сказка.

На это Христос, со слезами в очах:

– Вот, я ухожу, но глядите. Вы оставили путь Бога и пошли по пути Сатаны. Благословение и благодать взяты от вас. В руке Моей находится жизнь ваша и смерть ваша, ибо Я отдал Самого Себя на распятие за вас. И потому не Я накажу вас, но грехи ваши и отпадение ваше от Меня, Спасителя вашего. Я показал вам любовь Отца Моего ко всем людям, и я хотел спасти всех любовью.

На что Европа:

– Какой любовью? Здоровая, молодецкая ненависть ко всем, кто с нами не согласен,– вот наша программа. Твоя любовь – это всего лишь сказка. Вместо этой сказки мы подняли флаг национализма, интернационализма, государственности, совершенствования, развития, научности, культуризма. В этом наше спасение, а Ты уходи от нас.

Братья мои, в наши времена этот спор окончен. Христос ушёл из Европы, как когда-то – из края Гадаренов по их призыву, но, как только ушёл, пришла война, гроза, страх, разруха, уничтожение. В Европу вернулось бывшее до христианства варварство аваров, гуннов, лонгобардов, африканцев, но только в сто раз более кошмарное. Христос взял крест Свой и благословение Своё и ушёл. И остались тьма и смрад. А вы теперь решайте, с кем вам быть, с тёмной и смрадной Европой, или с Христом?»

Если бы эти слова были произнесены современным теологом, будь он мирянином или клириком, на него набросился бы сонм социологов, психологов, философов, политических обозревателей и прочих мудрецов этого мира, обвиняя его в том, что он нагородил чепухи.

«Кто есть этот враг наш? Кто эта сволочь, этот фундаменталист, этот ненормальный? И от чьего имени позволено ему судить Европу, эту великую землю, этот континент, исполненный ценностями?»

Ответ прост: тот, кто сказал эти слова, не сволочь и не помешанный. Напротив. Он мудрец. Тем, кто судит о мудрости по числу полученных дипломов, можно было бы сказать, что этот мудрец получил докторскую степень в Берне и Оксфорде. А для тех, кто знает, что истинная мудрость есть дар Божий, и приходит лишь к тому, кто живёт жизнью праведной, скажем, что теолог этот – святой, и один из самых великий святых, которых Святая Православная Церковь дала в ХХ веке: Влэдика Николай Велимирович.

Великий чудотворец Святой Иоанн Максимович назвал его «Златоустом наших дней», уподобив его великому Иоанну Крестителю. Почему же этот златоуст сказал такое суровое слово о Европе?

Мы пока не ответим на этот вопрос. Попытаемся сперва немного остановиться на вопросах, поставленных Святым Николаем Велимировичем: «С кем вы хотите быть: с тёмной и смрадной Европой, или с Христом?»

Первое замечание: многое из сказанного им о Европе, относится и к Америке. Относится, по сути, ко всему миру. Сегодня не только Европа против Христа, но и весь мир. Не одна только Европа распинает Христа, но весь мир. Не одна лишь Европа судит Христа, но весь мир.

Если бы Святой Николай жил в наши дни, громогласное его слово обрушилось бы на каждого из идолов современного мира. Впрочем, те, кто знают, какому суду святой подверг Европу, могут представить, какими словами он судил бы сегодняшний мир.

«Но как можно позволить судить? Кто он, чтобы судить? В качестве кого судит?»

Ответ на этот вопрос очень важен. У сегодняшнего мира есть свои критики, скоморохи, которые в самые непринуждённые моменты передач о новостях разглаживают морщины раздумий на людских лбах. Критики эти сделали из критики своей ремесло, способ заработать. И критикуют они мир, сами будучи плоть от плоти его. Их критика, даже самая жёсткая, непосредственно бьёт лишь по очень малому числу людей политики, людей бизнеса, по проституирующим, ворующим; словом, по тем, кто для большинства зрителей и слушателей далёк, как пыль на Луне. Да можно и клеветать, упиваясь возможностью бросать камни посредством слов.

Святой Николай Охридский этого не делал. Он шёл на распятие за Христа и ближних своих путём молитвы и смирения. И более того. Он дал распять себя, страдая за Христа, в лагере. В лагере Дахау, куда его бросили нацисты вместе с сербским патриархом Гавриилом. Там и были написаны эти скорбные строки о суде между Европой и Христом. Заточённый за свою веру, он смотрел на Европу не через запылённые линзы падкого на популярность критика. Он видел Европу с креста. Стоя на кресте. Крест его был не из дерева, и гвозди были не из железа. Его крест и гвозди другие люди видеть не могли. Но от этого они не становились менее реальными. Душа его была распята на кресте исповедания Православия. Это вечное распятие причислило его к сонму святых.

Не столько я живу, сколько Христос живёт во мне, говаривал Святой Апостол Павел. И святой Николай мог бы сказать: «Не я сужу Европу, а Христос, Который живёт во мне. Не я сужу мир сегодняшний, но Христос, Который живёт во мне».

Это – единственный суд, которого боится сегодняшний мир, ибо лишь этот суд объективен. Лишь Бог – Судия миру. А Его святые лишь делают известной ту меру, какой судится мир.

Если рассмотреть мнения о ХХ веке, можно увидеть, что находятся такие, которые хвалятся его научными достижениями. Другие полагают, что в ХХ веке был сделан большой шаг в сторону примирения религий и народов. Посмотрим, что говорит о ХХ веке Святой Николай:

«О, братья мои! Век XVIII есть отец века XIX, а век XIX есть отец века ХХ. Отец сильно задолжал. Сын не покрыл долги отца своего, а задолжал ещё больше, и долги достались внуку. Отец заразился тяжёлой болезнью, сын же не излечил постыдной болезни родителя своего, но лишь усугубил её, и заразила болезнь эта и внука, став трижды тяжелее. Внук – это ХХ век, в котором мы живём.

XVIII век принёс бунт против Церкви и клира римского понтификата. XIX век принёс бунт против Бога. ХХ век принёс договор с дьяволом. Долги возросли, и болезнь усугубилась, Господь же сказал, что судит грехи родителей до третьего и четвёртого колена. Разве вы не видите, что Господь судит внуков за грехи дедов Европы? Не видите бича над внуками из-за долгов, не покрытых дедами?

Император-антихрист – олицетворение начала XIX века. Папа-антихрист олицетворяет середину XIX века. Европейский философ-антихрист (из дома умалишённых) олицетворяет конец XIX века: Бонапарт, Пий, Ницше. Три проклятых имени трёх больных самой тяжёлой наследственной болезнью.

Это ли победители в XIX веке? Нет, это – носители тяжёлой наследственной болезни XIX века. Больные, самые тяжёлые больные! Цезарь, понтифик и философ... не во времена языческого Рима, а в сердце крещёной Европы! Это – не победители, а самые из всех побеждённые. Когда Бонапарт предал огню святыни Кремля, когда Пий провозгласил себя непогрешимым, и когда Ницше предал гласности свой культ Антихриста, тогда светило померкло в небесах, и не только светило, но и все погрузились во тьму скорби и позора – и вот чудо, никогда прежде миром не виданное: император-атеист, понтифик-атеист, философ-атеист. В эпоху Нерона по крайней мере один из этих трёх не был атеистом – философ. XVIII век – век Пилата: он осудил Христа на смерть. XIX век – век Каиафы: он распял Христа. ХХ век – век Синедриона, составленного из крещёных и не крещёных иудеев. Этот Синедрион возвестил, что Христос навсегда мёртв, что он не воскрес. Что же тогда удивляться нам, братья, что пришло к европейцам неслыханное бичевание, бичевание до мозга костей, как следствие революций и войн?»

Видим мы, что времена наши являют собой апогей отречения от Бога. Мы близимся к концу мира. Говоря о противостоянии между Европой и христианской верой в XIX веке, Влэдика Николай спрашивает: «Кто же тогда победитель, если не цезарь, не понтифик и не философ дехристианизированной Европы? Победитель – русский мужик и балканский крестьянин, по слову Христову: «Кто из вас меньше всех, тот будет велик» (Лук: 9, 48). Кто был самым неизвестным, самым незначительным и самым малым в XIX веке, во времена великого Наполеона, непогрешимого Пия и недостижимого Ницше, если не русский мужик, паломник к святым местам, и балканский крестьянин, сражающийся с полумесяцем, освободитель Балкан?

Чёртово поле брани, чёртов клир и чёртова мудрость – вот что такое цезарь, папа и философ XIX века. Православный крестьянин с Балкан воплощает нечто, полностью противоположное этому: прежде всего – отвагу держать крест, затем – мученический клир, и, наконец, апостольскую рыбацкую мудрость. И о нём говорится в словах молитвы Господу и Спасу нашему Иисусу Христу: Славлю тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и открыл то младенцам (Мф.: 11, 25). Что Господь открыл этим простым крестьянам? Он открыл им мужественную доблесть, небесный свет и божественную мудрость. Он открыл им то, что полностью противоположно западным цезарю, папе и философу: настолько противоположно, насколько день отличается от ночи».

Где теперь этот православный крестьянин? Где сегодня этот крестьянин, у которого есть доблесть нести крест, у которого мудрость апостольская? К тому идёт, что уж не найти больше его. Что сегодня видим у крестьян на Балканах? Предрассудки, безверие, погоня за городским развратом, пьянство и алчность. Сегодняшний крестьянин предоставил священнику декоративную роль, призывая его лишь на свадьбу, крещение и погребение. Несложно убедиться, что, вместо того, чтобы хранить веру, крестьянин пытается подражать горожанину. Причём, подражать в самом что ни на есть плохом.

Не стоит обобщать, но нельзя и обойти вниманием положение вещей: и именно крестьянин, которого Святой Николай видел среди победителей, сегодня не таков. Он ушёл в лагерь победителей, руководителей мира, философов-отступников и их друзей.

После того и по мере того, как балканский православный крестьянин, который вчера вёл богоугодную жизнь, отдаляется от Церкви и от Христа, это есть знак того, что конец света близок.

Если Святой Николай столь скорбно говорил о прошедшем веке, как же следует говорить о веке XXI? (Если бы говорилось о нём в тех же терминах, в каких говорилось о веках предшествующих, все средства массовой информации посчитали бы говорящего экстремистом; а кем бы посчитали они его, говори он ещё более жёстко? Как бы то ни было, надо ясно отдавать себе отчёт в том, что Святой Николай не преминул бы назвать вещи своими именами. Впрочем, и в его времена глас средств массовой информации не был снисходителен к тем, кто смотрел на мир с точки зрения Святого Евангелия).

Святой Николай замечает, что «наш крещённые братья, которые были вовлечены в папские и лютеранские ереси, считали себя более мудрыми, нежели Христос и презирали нас, православных, как людей, лишённых мудрости, людей нецивилизованных; однако и к ним применимо слово Апостола Павла: «Называя себя мудрыми, обезумели» (Рим.: 1; 22), ибо отбросили духовную мудрость Христа, Который ходил в одеянии смирения и любви, и по примеру философов, поклоняющихся идолам, избрали одеяние телесной и мирской мудрости, исполненной высокомерия и злобы».

Но и это ещё не всё. Мы, православные, вместо того, чтобы оставаться незатронутыми западнической грязью, вместо того, чтобы воссиять светом веры нашей, широко отворили врата и принимаем в свои объятия ложные измышления их: «Народы-еретики нашей эпохи оставили Христу и Господу последнее место за столом этого мира, после нищих, тогда как на первых местах восседают большие люди, политики, литераторы, романисты, люди науки, финансисты, даже туристы и спортсмены. Все взоры этих народов прикованы к этим большим людям, к этим современным божкам, и лишь очень немногие обращают взоры свои к Христу, победителю смерти».

Хотим мы этого или нет, всё меньше глаза обращаются ко Христу, всё больше – к большим людям, которые тщатся подменить Его. Нужны доказательства? Нужны ли? Ведь очень мало людей интересуются подобными передачами. И не потому, чтобы они были настоль искушены в духовной жизни, чтобы не усматривать никакой пользы в том, чтобы видеть Его. Хорошо, если бы это было так. Однако люди не желают религиозных передач оттого, что предпочитают смотреть ток-шоу, новости, спортивные новости, развлекательные передачи, что-нибудь ещё.

Куда усадят Христа эти люди? Туда, где восседают идолы их: «на последнее место за столом этого мира, так что Он будет и позади нищих». Прискорбные слова. Прискорбно верные слова.

Конфликт современного мира и Христа достиг апогея. Говоря об отступничестве Европы, Святой Николай Велимирович говорит, что Европу можно было бы назвать «Бесовщиной. Белой, по цвету кожи, но Бесовщиной – по причине черноты души её, ибо Европа отреклась от единого Бога и заняла трон римских кесарей. И, как и римские цезари перед разрушением Рима, так и она уверяет все народы земли, что каждый может поклоняться своим богам, как знает и как может, ибо она позволит это, но все народы обязаны прежде всего поклониться ей, в ней имея своё последнее божество – под именем ли Европа, или под именем Культура.

И вот, братья мои, возродился, подобно вурдалаку, во дни наши Рим сатанинский, Рим, бывший до Константина Великого, Рим, гнавший огнём и мечом христиан, Рим, препятствовавший Христу проникнуть в Европу. Но только Белая Бесовщина теперь сделалась гораздо более тяжёлой болезнью, нежели во времена Древнего Рима. Ибо, если тот Рим, поклонявшийся своим идолам, был под единственным чёртом, Белая Бесовщина – это поклонение семи духам зла, более жестоким, чем тот единственный чёрт Древнего Рима. И вот – поклоняется Рим вновь идолам, и вновь готово мученичество для христиан. Будьте готовы принять мученичество за Христа от Белой Бесовщины».

Святой Николай, как если бы он жил сегодня, предостерегает нас: «Итак, будьте готовы к гонениям, которые придут из рук демонизированного мира». Европа сегодня не есть единственный демон среди ангелов. С середины прошлого века и до сего дня весьма умножились дела тех, кто служит дьяволу, тех же, кто служит Господу, трудно увидеть.

II. Комментарии, толкования, примечания

В последнее время некоторые комментаторы писаний Святых Отцов пользуются их известностью для того, чтобы высказать собственные взгляды. Чтобы привести в соответствие учения святых и мудрость этого мира, они не останавливаются перед тем, чтобы перетолковывать православные предания.

Текст Святого Николая Велимировича о демонизации Европы исчерпывающе ясен. Места неясностям не оставлено. Лишь чья-либо злая воля способна найти в его аргументации слабые места. При всей своей точности, его тексты могут быть сопровождены некоторыми разъяснениями, которые помогут сегодняшнему человеку лучше понять тот мир, в котором он живёт.

При этом мы не будем как-то комментировать эти тексты. Хотим лишь призвать тех, кто ещё не читал их, попробовать сделать это. Если читать внимательно, возможно, несколько раз, текст сам поможет читателю откинуть ту завесу, которую средства массовой информации и её мудрецы набрасывают ежедневно на глаза людей – завесу, которая мешает людям видеть всё так, как оно есть на самом деле.

Было бы, однако, неплохо, если бы кто-нибудь прокомментировал текст Святого Николая Охридского. Правда, в наше время находится всё меньше и меньше просвещённых людей, которые могли бы проделать такую работу.

III. Голос из-под могильной плиты

Для церкви Бог всегда на первом месте, а человек, мир – на втором. Следует слушать людей до тех пор, пока они не против Господа и Его велений. Но когда люди поднимаются против Господа и Господних велений, церковь должна противостоять им. Если она не сделает этого, что это тогда за церковь? А представители церкви, если не делают этого, могут ли они разве быть апостольскими представителями церкви? И оправдывать это так называемой церковной экономией означает не что иное, как скрыто предавать Господа и церковь его. Подобная экономия есть просто-напросто предательство церкви и Христа.

Церковь представляет собою вечность во времени, в этом временном мире. Мир изменчив, но церковь не меняется, не меняется вечная её божественная истина, божественная её правота, божественное её Благовествование, вечная её божественная утварь. Не меняется, ибо неизменен Господь наш Христос, Который таков есть, и таков промысел Его.(...)

Владычество идёт от Господа, и пока церковь остаётся в Господе и под Господом, и с Господом, она благословенна. Покидая же Господа, она обращается в насилие, и при этом обретает противобожескую силу – силу дьявола.

В этом состоит истинное и апостольское учение, учение Отцов Церкви, учение евангельское о природе и ценности владычества. В этом состоит святое и непогрешимое православное учение Христовой Церкви, так было от начал, и так продолжается до наших дней, и от наших дней продолжится во веки веков. И кто свидетельствует о ней? Все Святые Апостолы, все Святые Отцы, все Святые Мученики. В особенности – Святые Мученики, начиная со Святого Первомученика Стефана и до мучеников, бывших до наших дней, и до многих и многих мучеников нынешних. Все они страдали за Христа Господа нашего, все воедино, приняли страдание от императоров, королей и князей, от владык этого мира, идущих против Господа. И число этих святых свидетелей – не тысячи, но миллионы. Все они – святые и бессмертные свидетели божеско-человеческой истины: христиане должны противиться злодейским и безверным велениям императоров, владык, хозяев этого мира, где бы они ни находились и кем бы они ни были.

Каждый святой мученик, каждый святой исповедник веры Христовой есть живое и бессмертное воплощение пресвятой Всеапостольской Православной Церкви. Надо слушать более Господа, нежели людей. Каждый из этих мучеников всей душой, всем сердцем, всеми помыслами держался за это божественное Всеевангелие. За это они и были подвергнуты гонениям и злу, за это их убивали из века в век отступнические владыки. (...)

Надо слушать более Господа, нежели людей (Деян. 5; 23.). Таков порядок, таков путь и такова истина Христовой Православной Церкви, начиная от Святых Апостолов и до наших дней, и от наших дней вплоть до конца этого земного мира. По отношению к этому порядку, этому пути и истине никакие уступки, никакие компромиссы или отступления силы не имеют. Никто не может принудить, даже и Экуменический Синод, если и случилось бы такое.

Отдайте кесарю кесарево, а Богу – Богово: в этом состоит принцип сосуществования церкви и государства. Не сотрудничества между церковью и государством, а именно сосуществования. Не сотрудничества, тем более тогда, когда кесарь подвергает гонениям Божьих людей, и не только не хочет ничего знать от Божьих людей, но напротив, планирует изничтожить всё, что от Бога. Нет здесь никаких предпосылок и условий для сотрудничества. Или для равного сосуществования на законных основаниях, в установленных учреждениями и людьми правовых рамках. Крестный путь церкви – от гонителей, мучителей и захватчиков, которые отрекаются и преследуют Господа и всё, что от Господа. Посредством диктатуры, установленной врагом Божьим и теми, кто против Господа идёт. И тогда церковь и государство разделяются, и каждому достаётся своё.

Было придумано новое верховное божество, новый верховный идол – государство (коммунистическое). Идол этот, атеистическая диктатура, требует, чтобы ей принесли в жертву всё: совесть, веру, память, тело, всё видимое и невидимое. Новый верховный идол, новое верховное божество, новый Зевс моментально окружён был новыми божками, новыми идолами. Таковы суть: позитивистская «наука», материалистическая философия, коммунистическая этика, анархическая эстетика, литература социалистического реализма и всё прочее такого же рода. И все должны поклоняться этим идолам, и приносить им в жертву и самих себя, и всё, им принадлежащее.

Что это означает? Это просто-напросто вампирическое идолопоклонство, вампирическое языческое многобожие, вампирический фетишизм. Вместо Единого Бога и Господа Иисуса Христа Истинного – сонм самозваных идолов, божеств и божков. Хотят выглядеть атеистами, но в действительности они – многобожники, и поклоняются они идолам. И сооружают всё новых и новых идолов, заключают их с дикарскими церемониями в новые пантеоны. Атеистическая диктатура тщится каждого убедить, каждого принудить поклониться новым божкам, принести им жертвы, пестовать культ личности. И что в итоге? Устанавливается вампиризм языческого образа жизни, языческого сознания. И так протекает жизнь в непотребном служении идолам, противостоящим Богу, в нелепом идолослужении (I Петр. 4;3). (...)

Суть в том, что в жизни удерживает нас лишь милость Божья и сила Божья. Но всё шире распространяется самая гнусная ложь, универсально узаконенная в атеистическом образовании: «Христос мёртв», «Христос – обман». Вот вам программа образования. Можно ли принять нечто подобное, можно ли сотрудничать с этим? И после этого продолжать считать себя христианином? Нет! Мы заявляем твёрдо: это – самая страшная, самая бесстыдная и самая мерзкая хула из всех, что когда-либо произносил язык человеческий в адрес самого совершенного, самого чудесного, самого восхитительного человеческого Существа под этими небесами, ступавшего по этой земле. Мы будем стоять рядом с Ним всей нашей душой, всем сердцем, всеми помыслами своими, всей силой своей, даже если ценою будет то, что каждый из нас будет наказан смертью, посланной нам всеми врагами Христа во всём мире...

Этими словами чудотворный Юстин Попович свидетельствовал, что он – усердный ученик и последователь Святого Николая Велимировича. Более того, эти слова показывают, что учитель продолжает говорить через своего ученика, что отцы продолжают говорить через своих духовных детей. Святой Николай Велимирович подвергся жестоким гонениям, ученик его подвергся гонениям в свой черёд. Их свидетельство – это свидетельство распятых теологов, теологов, наполненных жизнью во Христе. Жив Господь, и не допустит Он, чтобы поток святости в Церкви Православной пресёкся.

И поток святости не пресёкся на отце Юстине Поповиче. В свой черёд Юстин Попович продолжился в своих последователях наших времён, и так было со всеми великими теологами, предстоятелями Божьими, которые жили в прошедших веках.

И, однако же, нелегко людям, которые делают первые шаги в своей духовной жизни, увидеть разницу между истинной теологией, проистекающей из святости, и теологией приукрашенной, проистекающей из мудрости этого мира.

Следует упомянуть те четыре критерия, по которым верующие смогли бы отличить истинных теологов от других. Первый критерий – истинная вера, а точнее – верность преданиям Церкви. Никакой учитель, противоречащий догматическому учению Святых Экуменических Синодов или преданиям Святых Отцов, не может быть назван теологом. И, однако же, критерий этот не слишком жёсткий. Есть такие философы, которые, подавая себя теологами, занимаются проблемами, по которым Отцы Церкви не высказывались. «Что говорили Святые Отцы о пересадке сердца? Или о пришельцах? Ничего не говорили, нам оставили изучать такие проблемы» – говорят такие не-теологи, и проповедуют ложные учения. (Хотя мы здесь не говорим о тех теологах, которые поддерживают еретические идеи, однако приведём два таких примера: Н. Бердяев, который разделял идею о «новой эре», считается теологом. И далее: даже хотя отец Сергий Булгаков был осуждён Русской Церковью за софиологическую ересь, книги его пользовались широким успехом, и это в то время, когда книги таких святых, как Теофан Затворник, игнорируются заигрывающими с православием интеллектуалами).

Второй критерий – ортопраксия, т.е. праведная жизнь с добрыми делами, которая должна сопутствовать истинной вере. Если теолог не живёт так, как он учит, он – ложный теолог. Об известных философах ХХ века говорят, как о крупных теологах. И это при том, что жизнь их не была лишена желаний, не была жертвенной. Они, скорее, жили жизнью комфортной, в которой чаша весов склонялась не в сторону умеренности и воздержанности. Не имея жизни в святости, свет которой нужен для того, чтобы узреть Дух Святой, они заменяли его красотами стиля и интеллектуальными выдумками. Сколькие из нынешних теологов умеренны и воздержанны подобно Юстину Поповичу? «Он жил в монастыре, и ему было легко делать сотни поклонов». Монаху и вправду легче делать сотни поклонов, но некоторые из современных теологов предпочитают лишь писать о благоприятной роли поклонов или других форм послушания, и нет у них времени, чтобы на практике делать то, о чём они пишут.

Третий критерий – молитва: многие теологи пишут о молитве, и даже о Христовой молитве, однако сами не молятся. Странное дело, некоторые отцы писали о праведной жизни, но при этом не догадывались направить учеников на путь Христовой молитвы. Это лишний раз доказывает, как далеко зашла секуляризация.

Четвёртый критерий – обретение так называемого церковного склада мышления. Мало проку от того, если кто-то знает наизусть всех Святых Отцов, если при этом не ведает, как нужно применять это знание. Есть и такие, которые, будучи крайне усердными в защите церкви, проводят всё своё время в препирательствах со всеми сектантами, которые встречаются им на перекрёстках. Или, разожжённые сектантским духом, разглагольствуют о пророчествах святых о приходе Антихриста. В то же время есть и другие, которые говорят: «не будем столь безжалостны с еретиками, ибо искренни они в своих поисках, и Господь просветит их. Мы живём не во времена Святых Отцов». И, хотя мир падает в пропасть отступничества, остаются безгласными, говоря, что неважно, когда будет конец света, и что не надо думать обо всём этом. Ни те, ни другие не обрели церковного склада мышления.

Если кто-либо считает святого Силуяна единственной моделью святости, но не находится в согласии с духом исповеданий Святого Николая Велимировича, он не обладает церковным складом мышления. Если кто-либо говорить лишь о Святом Марку Евгенику, но обходит вниманием кротость Святого Силуяна, он не обладает церковным складом мышления. Никто из тех, кто избрал из православного предания лишь одну часть и отрешился от остальных частей, не обладает этим церковным складом мышления. Ибо Дух Святой не приходит через рьяных людей. Не приходит Он даже и через тех, которые отрекаются от себя, чтобы обрести Христа. И у них есть благочестие, и у Святого Силуяна, но и у Святого Николая Велимировича, и у Святого Марку Евгенику.

Верующие должны отдавать отчёт в том, что нет такого ученика, который был бы выше своего учителя, нет слуги, который был бы выше своего господина (Матф. 10;24). Если же изберём в учители отцов, которые являются потомками святых, пойдём по верному пути. Если же изберём себе в учители философов, которые говорят интересные, оригинальные вещи, и при том вещи эти не соответствуют теологической истине, то пойдём по пути, ведущему к пропасти.

И риск будет ещё более велик в последующие времена, когда Антихрист попытается представить себя, как избранного Богом. И ложные теологи будут зачарованы, и поклонятся. Так же, как при приходе коммунистов нашлись такие теологи, которые не постеснялись петь осанну партии, партийным вожакам и философии, через которую идёт зло на землю, посредством благосостояния, предоставленного всем пролетариям.

Отец Юстин Попович известен и как неустанный порицатель подобных лживых учителей. И письменно, и твёрдым своим словом он выявлял, что они есть слуги тьмы. Всю свою жизнь он учил, что те, кто любит истину, не должны молчать. Как и его учитель, он учил, что истину следует исповедовать любой ценой.

IV. С кем мы хотим быть?

Перед нами стоит выбор: мудрецы и мудрость этого мира с одной стороны – Христос и царствие небесное с другой.

Не следует делать опрометчивый выбор. Не следует выбирать, полагаясь на случай. Надо осознавать важность нашего выбора.

Путь, по которому призывает нас идти Святой Николай Велимирович,– путь непростой. Это – тяжкий путь. И не потому, что, идя по нему, мы обретаем врагов среди своих друзей и знакомых. А потому, что весь ад направляет свою силу на то, чтобы мы передумали.

Но, как бы велико ни было отступничество, Христос укрепит нас, если мы пожелаем идти верной, доброй дорогой. И на вопрос «С кем мы пойдём? Рядом с кем встанем, рядом с Христом или рядом с идолами века сего?» – ответим вместе с отцом Юстином Поповичем: «Встанем рядом с Христом всем сердцем, всею душой, всеми помыслами своими, всею силой своей, даже если ценою будет то, что каждый из нас будет наказан смертью, посланной нам всеми врагами Христа во всём мире...

Комментарий Данион Василе

Подборка  Алекса Осипова

Перевёл с румынского Павел Владимирский